скрытый текст
Почти рождественская история :
Утро началось как обычно. Ольга встала, умылась, расчесала длинные волосы, помассировала лицо с увлажняющим кремом, отметив, что за ночь лицо как бы и не отдохнуло, и занялась завтраком. Через 10 минут зашевелилось остальное семейство.
- Дорогая, ты не видела мою маску? – раздалось из комнаты.
- Позавтракай сначала, перед выходом наденешь, — отозвалась она.
- Не могу перед выходом, мне сейчас нужно, — капризно отозвался он.
- У меня оладьи подгорают, — сообщила Ольга и усмехнулась. Что бы он без нее делал? Все вечно разбрасывает: галстуки, носки, маски… А потом: «Дорогая, ты не видела…».
На кухню вплыла дочь, девица 16 лет. Она еще не до конца проснулась и маску надевать не торопилась, поэтому была похожа на детеныша: изумленно вздернутые бровки, удивленно глядящие на мир большие глаза, приоткрытые пухлые губы, общее выражение лица «какой он интересный, этот Мир!». Впрочем, это ненадолго: минут через 15 начнется…
Следом причапал 10-летний сынишка. Он еще личной маски не имел, пока только примеривал разные, искал свою. Но уже полюбил маску «Отвяжитесь от меня все!». Парень увидел свежеиспеченные оладушки, и на его лице немедленно расцвело шкодное выражение – он явно хотел тут же спереть одну.
- Ничего подобного, сначала умываться и чистить зубы, — не поворачиваясь, сказала Ольга.
- Откуда ты все знаешь? Спиной, что ли, видишь? – разочарованно протянул сын, поворачивая стопы к ванной.
- Разве ты не знал, что мамам выдается запасная пара глаз, затылочных? Просто их из-под прически не видно, – проинформировала она.
На кухню заглянула мама. Она, как обычно, была при параде: на лице любимая маска с ядовито-сочувственным выражением.
- Доброго всем утречка, — пожелала мама. – Что, опять уроки не выучил? Я видела, как ты допоздна про Бэтмена читал…
- Ничего и читал, — немедленно ощетинился младший. – Вечно ты…
- Никакого уважения к старшим, — притворно вздохнула мама. – Да и то сказать, кому его воспитывать? Все же целый день в трудах, в заботах! А по утрам вещи разбросанные ищут…
- Мама, у меня тут чего-то с газом, не могу справиться, помоги, пожалуйста, — быстренько натянула маску Беспомощной Девочки Она.
- То-то, — удовлетворено сказала мама, крутя рукоятку газовой плиты. – Что б вы без меня делали?
Завтрак прошел споро и успешно. Ей пришлось сменить несколько масок: Почтительной Дочери – для мамы, Железной Леди – когда сын попытался было соврать насчет того, что первый урок отменили, Неумолимого Финансиста - когда дочь начала истерить по поводу новых сапог, внимающего Доктора Ватсона – когда муж стал рассказывать, как он вчера на работе удачно разрулил сложную ситуацию. Потом Она, все еще в маске Ватсона, помогла мужу найти его дневную маску Преуспевающего Начальника. В общем, Она справилась с честью, и все семейство отправилось к местам дневной дислокации вполне удовлетворенным и вдохновленным.
Она провожала их у порога и зорко следила за тем, чтобы все было в порядке. Дочь уже имела любимую дневную маску, которая называлась: «Тебя здесь явно не ждали», и в основе ее лежало королевское снисходительное величие; муж – «Преуспевающий Начальник» — победительность, уверенность, напор; сынишка натянул маску «Пожалейте меня, сиротинушку» — явно плохо выучил уроки; мама, отправляясь на рынок за продуктами, надела маску «Воинствующая домохозяйка». В общем, все привычно и узнаваемо.
Теперь у нее оставалось минут 20 для себя. За эти 20 минут Она подкрасила губы и ресницы, оделась, проверила окна и электроприборы, и подошла к зеркалу в прихожей, чтобы натянуть маску «Всегда с Улыбкой» — ей ведь целый день предстояло работать с клиентами, принимать заказы, но… Маска не натягивалась. Такое было впервые. Казалось, то ли маска стала меньше, то ли лицо больше, то ли мышцы на нем застыли, не давая привычной маске удобно сесть на место. Но время поджимало, и Она, кое-как напялив маску, рванула к остановке, как бегун с низкого старта, успокаивая себя, что может, никто и не заметит.
Ничего такого подобного, заметили все.
- Оленька, что у тебя с лицом? – ахнула коллега.
- Все в порядке, — попыталась натянуть маску Олимпийского Спокойствия Ольга. Но получилось еще хуже – губы задрожали, и глаза подозрительно увлажнились.
- Ничего себе «все в порядке», — покачала головой коллега. – У тебя же улыбка кривая… И щеки словно судорогой свело.
- Я справлюсь, — пообещала Оля. – Есть у нас там дежурные маски в запасе?
- Кажется, есть. Посмотри в шкафчике.
Ольга нашла маску «Дежурное внимание», она оказалась разношенной и мягкой, и вроде бы на лицо легла. Ольге даже удалось пару часов более или менее успешно поработать, но потом приехала начальница, как обычно, в маске «Бизнес-стерва», мимолетно глянула на замерших менеджеров и на ходу бросила:
- Оля, зайдите.
Ольга поникла. Она ощущала на себе сочувственные взгляды коллег. Внимание Бизнес-Стервы ничего хорошего не сулило. Но делать было нечего – даже маску подходящую натянуть не представлялось возможным. Ольга вздохнула и поплелась в кабинет Бизнес-Стервы, мысленно перебирая все свои мыслимые и немыслимые прегрешения.
- Рассказывайте, — приказала Бизнес-Стерва, едва Ольга устроилась на стуле для посетителей.
- О чем? – деловито уточнила Ольга, стараясь сохранять лицо – насколько это было возможно в маске «Дежурное Внимание».
- О том, почему вам взбрело в голову поменять маску «Всегда с Улыбкой» на маску «Протокольная Харя», — начальница излишней тактичностью никогда не страдала.
- Это из общего шкафчика, «Дежурное Внимание», — попыталась оправдаться Ольга.
- Вы на себя в зеркало смотрели? – прервала ее Бизнес-Стерва, швыряя ей через стол зеркальце. – Вы таким «дежурным вниманием» всех клиентов распугаете. Что случилось?
- Ничего не случилось, — уныло сказала Ольга, рассматривая жуть, которую отразило зеркало. Вот уж точно – «Протокольная Харя»… Действительно, а что случилось? Она не знала. Просто что-то с лицом…
- Значит так, — ледяным тоном сообщила начальница. – Я не могу рисковать бизнесом из-за упертой дуры. Или ты мне сейчас все рассказываешь, или пишешь заявление по собственному. Прямо сейчас. Ну?
«Упертая дура» вовсе не была упертой. Она просто устала. И Бизнес-Стерва со своей бульдожьей хваткой была уже вне ее возможностей. Поэтому Ольга сделала то, что обычно делают обиженные, загнанные в угол девочки – она разрыдалась. Она рыдала горько и самозабвенно, как ребенок, и ей было уже все равно, что маска слетела, а Бизнес-Стерва ее теперь наверняка уволит. Вот она сидит напротив, вся холеная, упакованная, успешная, и у нее наверняка с утра парикмахер, маникюр и массажист – а вовсе не оладьи, ядовитая мама и муж, который беспомощнее ребенка. Ей легко носить свою маску Бизнес-Стервы, а тут приходится поминутно менять маски, и следить, чтобы все были довольны и не перессорились, и под каждого подстраиваться, и чтоб никто не обиделся, а ты еще должна носить маску «Счастливая Семейная Женщина», и ты уже сама не понимаешь, счастливая ты или нет, потому что ты забыла, какая ты на самом деле, а муж оказался вовсе не тем, за кого ты выходила замуж, и вообще…
Вот примерно такой текст и выдала сквозь слезы Ольга, и плевать ей уже было, что потом – без маски слова выговаривались легко, и поэтому она не спешила прерывать поток слов и слез. Странно было только то, что вполне ожидаемый приказ «прекратить истерику» все не поступал и не поступал. Наконец, слезы пошли на убыль, слова тоже, и Ольга смогла разглядеть Бизнес-Стерву. Она ее не узнала.
Напротив, за солидным офисным столом, сидела вовсе не Бизнес-Стерва – другая женщина. Красивая. Стильная. Но – с человеческим лицом, и это лицо улыбалось.
- Детка, как же мне все это знакомо, — мягко произнесла она. – Ты и представить не можешь… Впрочем, и не надо тебе представлять. Я знаю, как тебе помочь.
- Что вы, спасибо, не надо, — испугалась Ольга. – Если к врачам – у меня и денег таких нет.
- Тихо, не перебивай, — приказала начальница, на мгновение вновь став Бизнес-Стервой. – Никакие врачи тебе не помогут. А я – да. Так что сиди и слушай. Договорились?
- Договорились, — поспешно кивнула Ольга. Увольнение, кажется, отодвигалось.
- Мы живем в мире Масок. Это – неизбежность. Всем приходится носить маски. Мы приходим в этот мир такие беспомощные, с голенькими, открытыми, ранимыми и незащищенными душами. Представляешь себе, как нам страшно? Сначала нам не нужны маски – нас защищают родители. А потом мы взрослеем… И тогда начинаем подбирать себе маски. Пробуем разные, смотрим, с какими нам живется легче. У каждого цели разные – потому и маски разные. Если в душе полно страха, а их показывать не хочется – выбирается маска Агрессора. Не подходи, мол, себе дороже будет! Если в душе слабак, трус – человек выберет маску Миротворца, или Жертвы, или Мачо – в зависимости от целей. Если в душе на всех обижен – опять же выбор есть: или маска Несправедливо Обойденного и Непонятого, или маска Борца за Справедливость. Это понятно?
- Понятно, — кивнула Ольга. – Только непонятно, что со мной случилось.
- Ты натянула не свою маску, — сообщила начальница. – «Всегда с улыбкой» — не твоя маска. Разве тебе всегда хочется улыбаться?
- Да нет, конечно, — неохотно призналась Ольга. – Но кому интересно смотреть на кислую физиономию?
- Ага, значит, есть, от чего киснуть, — понимающе улыбнулась начальница.
- Да конечно, есть, — согласилась Ольга. – Замуж выходила – думала, буду как за каменной стеной, а получился – третий ребенок в семье. Сын – лодырь и врунишка, дочь – потребительница. Мама – ну ладно, маму не выбирают…
- Ну уж нет, — хлопнула ладонью по столу начальница. – Здесь ты, милая моя, жестоко ошибаешься. Все, кто тебя окружают, выбраны тобой и отражают тебя же. Понимаешь, они носят маски, которые и ты носишь. Или хотела бы носить.
- Это как? Я, что ли, хочу быть потребительницей? Или лодырем? Или третьим ребенком в собственной семье? – ахнула Ольга.
- Ну да, — хладнокровно кивнула головой начальница. – Только не позволяешь себе. И поэтому внутри нарастает недовольство: почему им можно, а тебе – нет?
- Действительно, — согласилась Ольга. – Почему так? Почему кому-то можно, а мне – нет?
- И тебе можно, — утешила начальница. – Поэтому мы с тобой прямо с работы едем на Маскарад.
- Куда едем? – опешила Ольга.
- На Маскарад, — с удовольствием повторила начальница. – Веселиться, играть, флиртовать. В общем, примерять новые маски.
- Но как же? Меня же дома ждут! Я просто не могу себе позволить – вот так сорваться – и на Маскарад! – заволновалась Ольга.
- Ну, если ты не можешь себе позволить, то кто тогда это сделает? – очень резонно заметила начальница. – Решай. Конечно, если хочешь остаться с «Протокольной Харей» — дело твое.
- Ладно. Еду! Я согласна, — решила Ольга, поежившись от воспоминания о «Протокольной Харе». В конце концов, есть телефон, она просто позвонит домой и предупредит, что задержится.
- Отлично, — обрадовалась начальница. – Тогда иди работай, а в конце рабочего дня встречаемся внизу. На, надень пока мою запасную маску – импортная, «Меня Здесь Нет» называется.
Остаток рабочего дня прошел как в тумане – Ольга и не помнила, что делала. Маска «Меня Здесь Нет» себя оправдала – к ней не приставали. В 6 часов она сбежала по лестнице и оказалась прямо напротив распахнутой дверцы серебристой машины начальницы. «Как Золушка!», — подумала Ольга, запрыгивая на заднее сиденье.
Куда они ехали – Ольга тоже не очень запоминала, да и какая разница? Она была переполнена волнением, предвкушением и смутными воспоминаниями о чем-то знакомом, но забытом. Очнулась она перед каким-то старинным особняком, когда начальница сказала:
- Приехали. Сейчас идем выбирать костюмы.
- И маски? – уточнила Ольга, у которой лицо все еще слегка сводило судорогой.
- А вот маски – не понадобятся, — рассмеялась начальница. – Здесь все без масок. Только легкая вуаль… Иди за мной. Начнем с костюмерной. Кстати, костюм потом сдавать не надо – здесь их дарят на память о Маскараде.
В костюмерной оказалось невероятное количество одежды на любой вкус. Каждого вновь прибывшего вежливые костюмеры приглашали в отдельную кабинку и демонстрировали каталог, по которому можно было выбрать костюм.
- Не торопись, полистай, — напутствовала ее начальница. – Когда душа встрепенется – тогда можно и примерить. А уж если запоет – значит, на сегодня это твой костюм.
Каталог был роскошным! Ольге захотелось примерить костюм восточной танцовщицы – с открытым животом, со множеством украшений, потом – костюм боярышни – кокошник, жемчужные запястья и ожерелье, широкий сарафан, потом – костюм пилота космического корабля – обтягивающий серебристый комбинезон со множеством карманов и застежек. Все это было здорово, но не то! И вдруг один костюм так поразил ее воображение, что даже дыхание перехватило. Это был простой летний сарафанчик на широких лямках, желто-зеленый, а к нему прилагались огромные легкие разноцветные крылья бабочки, белые босоножки и венок из ромашек.
- Отличный выбор, — прошелестел костюмер, когда Ольга облачилась в этот костюм. – Женщина-Бабочка – это явно то, что вам сегодня нужно. Разрешите прикрепить вуаль, это – правило, — и он ловко прицепил к венку серебристую вуаль, отчего Ольгино лицо скрыла легкая мерцающая дымка. – Запомните, у нас тут не называют своих имен. Только по названиям костюмов! – напутствовал ее костюмер.
Ольга, выйдя из кабинки, чувствовала себя как в сказке: непонятно, страшновато, но очень интересно. Начальница, неожиданно для Ольги облачившаяся в костюм Деда Мороза, тоже похвалила.
- Женщна-Бабочка – супер! Круто. А теперь мы расстанемся, чтобы от души повеселиться, — загадочно сказала она. – Отъезд – в полночь. И не опаздывай, а то твоя карета превратится в тыкву. Ну, лети, Бабочка! Удачи!
И Ольга шагнула в большую дверь, за которой гремела музыка и кружились пары. Сколько здесь было разных костюмов! Снежинки и Зайчики, Пираты и Колдуньи, Роботы и Красные Шапочки, Цветы и Карты – просто глаза разбегались. И у всех лица скрыты за серебристыми вуалями – никто никого не знает, настоящий Маскарад!
Ольгу тут же кто-то пригласил на танец, и она влилась в замысловатый узор, который слагался из множества кружащихся пар. Она танцевала, порхала к бару – выпить прохладного лимонада, снова вливалась в общий круговорот, подлетала к открытому окну проветриться, и вновь танцевала… Она совершенно забыла о времени, о масках, о начальнице – обо всем, что не касалось того мига, который был сейчас.
Именно у окна к ней подошел незнакомец в костюме Ковбоя. Он был классный! Сильный, красивый, уверенный в себе – такие мужчины Ольге всегда нравились. Но от этого душа как-то по-особенному встрепенулась. Он пригласил ее на танец, потом еще и еще. Ей было немного досадно, что за вуалью не разглядеть его лица – наверное, оно будет мужественным и властным. Но – правила есть правила, ничего не поделаешь. Весь вечер они танцевали, дурачились, участвовали в многочисленных конкурсах, и казалось, что они знакомы целую вечность – Бабочка и Ковбой. Оказалось, им есть о чем поговорить, и их души настроены в унисон. Бывает же такое!
Ольга все чаще с тоской посматривала на большие часы – обе стрелки неумолимо бежали к цифре 12. Ей было жаль, что ее Маскарад заканчивается так быстро, но все праздники когда-нибудь заканчиваются…
Она позволила себе задержаться еще на пять минут, и еще, и еще минуточку. Но без 10 минут полночь она взяла себя в руки и попросила:
- Вы не могли бы проводить меня к карете?
- Как? Вы уже уезжаете? – огорчился Ковбой. – Но ведь Маскарад будет до утра!
- К сожалению, мне пора, — сказала Ольга. – Все хорошее так быстро заканчивается! Несправедливо как-то…
- Мы можем восстановить справедливость, — воодушевился Ковбой. – Просто останьтесь – и все.
- Не могу. Обещала, — твердо сказала Ольга и чуть не заплакала.
- Желание дамы – закон, — чутко сориентировался Ковбой, подавая ей руку. – Я провожу вас к карете.
Они спускались вниз, и Ольге было очень грустно.
- Ты так прекрасная с этими крылышками, — сказал ей Ковбой, вдруг перейдя на «ты».
- Знаешь, я сегодня поняла, что всегда хотела быть Женщиной-Бабочкой, — вдруг призналась она. – Беззаботно порхать, перелетая с цветка на цветок, и чтобы мною любовались. А в жизни приходится все время носить какие-то дурацкие маски, они мне не подходят. У меня от них судороги начинаются!
- Женщина и должна быть Бабочкой, — мягко сказал Ковбой. – Нам, мужчинам, это очень нравится. Может, тебе оставить этот образ?
- Как же, как же, — невесело усмехнулась Ольга. – Маскарад закончен, теперь крылышки-то махом обломаются.
- Зачем же ты выбрала себе такую жизнь? – удивился Ковбой.
- Вот выбрала, — отозвалась Ольга, удивляясь: а зачем, собственно, выбрала? Икто, собственно, заставлял?
- Ты знаешь, в душе я очень ранимый, слабый, нежный, — признался Ковбой. – Но у меня есть огромное желание оберегать, защищать, заслонять собой. Я же родился мужчиной! В жизни я выбрал себе маску «Хозяин Жизни», и еще есть куча похожих, на все случаи. У меня не всегда получается, но я стараюсь. Потому что мне нравится так жить. Мне нравится то, что я делаю.
Они уже спустились в вестибюль, но не спешили выходить: Ольге было очень интересно.
- И тебе не надоедает быть все время в маске? – спросила она.
- У меня есть дом, и среди близких людей я могу ее снять, побыть таким, какой я есть на самом деле. Я знаю, что меня там любят и в маске, и без нее – любого.
- Везет тебе, — вздохнула Ольга. – Вот я себе не могу позволить снять маску «Всегда с Улыбкой». Ни на минуточку!
- А ты пробовала? – спросил Ковбой.
- Ты знаешь, кажется, нет! – вдруг призналась Ольга. – Мне так хотелось быть хорошей для всех, что я всегда в маске. Даже когда плакать хочется. Впрочем, сегодня я позволила себе… Видишь ли, моя начальница… Ой! Что же я! Сейчас будет бить полночь! Побежали быстрее!
И в этот момент часы грянули полночь. Они бросились к дверям, запутались в них, разобрались, выбежали на лестницу, побежали вниз, к серебристой машине, но… Вдруг случилось неожиданное. В спешке ее вуаль за что-то зацепилась, серебристая дымка треснула, и Ковбой увидел ее лицо.
- Олюшка… — ошарашенно сказал Ковбой, и она застыла, не понимая, откуда он мог узнать ее имя – она же точно не говорила! – тем более, Олюшкой ее называли только дома, только один человек…
Тем временем Ковбой поднял свою вуаль, и Ольга увидела его лицо. До каждой впадинки знакомое лицо своего мужа. Вечно теряющего носки, галстуки и маски. И родного – до дрожи в сердце.
- Ничего себе! – только и смогла сказать она, хлопая ресницами. – А ты здесь как?
- А мне твоя начальница позвонила, велела быть, билет на входе вручили, — доложил Ковбой. – Но я тебя никогда не видел такой… Порхающей!
- Зато я тебя таким всегда вижу, — парировала она. – Ковбоем с душой бабочки…
- Да, я и правда такой, — согласился он и сдвинул на лоб широкополую ковбойскую шляпу. – Что будем с этим делать?
Ольга по привычке хотела распорядиться, но вдруг вспомнила, что сегодня она – Женщина-Бабочка.
- Ты – Ковбой, ты и решай, — лукаво сказала она и тряхнула крылышками.
- Тогда стой смирно. Сейчас я прицеплю тебе вуаль. И себе тоже. А потом мы вернемся на Маскарад и будем веселиться до утра. Без масок! Но в костюмах.. Возражения есть?
- А как же дети? – робко спросила Бабочка.
- А с ними мама, — отмахнулся Ковбой и занялся ее вуалью. – Хочу, чтобы ты давала мне возможность побыть сильным и мужественным. Ковбоем! А для этого тебе надо порхать! Оставайся Бабочкой – раз тебе это нравится! Ну, что? Разрешите пригласить вас на танец?
- Извольте, — сделала реверанс Бабочка.
Внизу посигналила серебристая машина, о которой они совсем забыли. Обернувшись, они увидели, как из машины им машет красной рукавицей самый настоящий Дед Мороз – тот, который знает толк в масках, приносит чудеса и время от времени возвращает нас в детство.(с)
Улыбнитесь!...Вам не нужны больше маски
_________________
Никогда не говори никогда.(с)
587
1
0
0
[/URL]
